Александр Конторович - Пепельные люди [СИ]

И какой из всего этого можно сделать вывод? Что могли везти с собою местные предприимчивые товарищи?

Еду они везли.

С вероятностью в девяносто процентов.

А навстречу им ехали такие же предприимчивые люди, только уже из города. Или ещё откуда-то, где с едой не так уже и хорошо. И везли… что они там везти могли? Да всё что угодно! Одежду ту же самую, в деревне резиновых сапог не производят. Да и обычных кожаных… тоже уже никто, пожалуй, что и не сделает. Тот же порох для охотничьего ружья ныне супердефицитный товар. Ага… вот ещё одна зацепка появилась… И все эти люди приехали сюда, на этот самый КПМ… Где многие из них, похоже, и остались. На поляночке той самой. Может такое быть? А отчего ж не может? Или я в Рудном на таких вот гавриков не насмотрелся?

В темпе отлавливаю Неклюдова и объясняю ему свою идею. Он хмыкает в усы и понимающе кивает.

Ну, где вы там, гости незваные? Побазарим…

Долго ожидать не пришлось.

Взрыкнув мотором, из леса выкатывается буханка. Так… темно-зеленая, и номер у неё… угу, вполне ожидаемо… Прискорбно. Ладно, не будем впереди паровоза бежать.

Что могли увидеть наши "гости"?

Три стоящих в ряд уазика.

Горящий костер и сидящих вокруг него людей.

Вся прочая наша техника стоит сейчас внутри уцелевших домов или спрятана в лесу. Отсюда её не видно.

Сидящие у костра люди вооружены. Автоматы, карабины — безоружных нет. Чуть поодаль, у остатков домика на станке стоит пулемёт, и ствол его направлен в сторону подъехавших визитеров. У пулемёта два человека. Смотрят внимательно, но без напряжения. Так что желание бычить с ходу у гостей должно малость поутихнуть. Хотя, может быть, это я перегибаю палку, и наши визитеры вполне себе нормальные люди.

Ну да.

Нормальные люди. Со стволами.

Ну и что?

Мы тоже не с рогатками.

— Мир честной компании! — приветствует нас старший из гостей.

Он и одет получше остальных. Хорошая кожаная куртка, крепкие темные брюки стиля "милитари", заправленные в добротные, армейские же, берцы.

Все прочие являют собой смешение форм и стилей. Один одет в повседневную форму полицейского. Только погон никаких нет. Самозванец? А хрен его знает…

Двое в армейской, явно не новой форме. Хм, что у них, ничего поприличнее не нашлось?

Трое одеты… сразу даже и не скажу. Кто во что горазд. Правильно Потеряшка сказал — форма номер "восемь".

А вот вооружены они почти одинаково. Трое с "ксюхами", один с винтовкой (старая Мосинка, между прочим), и только у старшего визитера на поясе висит пистолетная кобура.

— И вам не хворать… — отвечаю ему в тон. — Чем порадуете, гости дорогие? Присаживайтесь ужо, у нас места не купленные…

По моему знаку ребята сдвигаются в стороны, освобождая им место. Так уж вышло, что оно оказывается прямо напротив пулеметного ствола. Бывает… не рассчитали сразу…

Старший визитер кивает, и вся компания рассаживается по местам.

— И куда путь держите, позвольте вас спросить? — интересуется он.

— Далеко… отсель не видно. А у вас что за интерес к тому? Мы, чай, мимо едем. Никому не мешаем и в дела чужие не лезем.

— Это вы, случаем, не на охоту собрались? Только вот не пойму, на какого зверя… ружья-то у вас не охотничьи?

— Так и у тебя, дядя, чай не рогатка в кобуре спрятана. Или я ошибаюсь?

— Нет, — покладисто отвечает он. — Не рогатка там. Только вот, ежели вы прямо ехать собрались, так это к нам самое прямое отношение имеет.

— А если нет?

— Так куда ж ещё-то? Нет тут дорог других.

— А кто вам вообще сказал, что мы куда-то едем? Мы, вообще-то, на месте сидим, коли сразу это непонятно. Может, наоборот, к нам кто-то едет?

— Ну, так тогда он мимо нас ехать будет.

— С ним на ту тему и базарьте. У нас к вам интереса никакого нет.

Гости явно озадачены. Судя по всему, не такого разговора они ждали. Чуть поразмыслив, старший все же продолжает беседу:

— Нехорошо вы так… мы к вам с добрым сердцем, можно сказать, с открытой душой…

— А я что? Стволом вам в морду тыкал? Али послал куда, в место неприличное?

— Ну… насчёт ствола… — старший скашивает глаза на пулемёт.

— Порядок такой. Не мною придуманный, не мне и менять, — философски отвечаю ему. — Оттого и живы мы до сих пор, что особой доверчивостью не страдаем. Люди, знаешь ли, всякие бывают…

— И чем занимаетесь, если не секрет, конечно? Может, и нам какую услугу полезную окажете?

— Ты, дядя, говори, да не заговаривайся! Никто из нас к вам в услужение покуда не нанимался!

— Пардон! — примиряюще поднимает ладони мой собеседник. — Оговорился я. Извинения свои приношу.

— То-то же…

— Да вы что, парни? Совсем нюх потеряли?! — не выдерживает его одетый в полицейскую форму соратник. — Ты, вообще врубился, с кем говоришь?!

— А мне это до ноги, милейший, — не повышая тона, говорю ему. — Кто вы там, у себя, мне вообще до фонаря. Сейчас вы здесь, и оттого, хавальник свой неразумный заткни и более не отсвечивай. Правильно старший твой отметил — под стволом сидите. Вякнешь ещё разок, не обессудь… Это тебе не с водил безответных рубли трясти, тут народ серьёзный и шуток дурацких понимать не обученный. Ежели ты и дальше будешь тут свои ментовские привычки проявлять…

Похоже я в цвет попал. Болтливый аж покраснел с досады, но вид пулемётного ствола, угрюмо смотрящего в их сторону, действует весьма успокаивающе.

— Стоп-стоп-стоп! — снова берет слово старший визитер. — Давайте уж без нервов, хорошо? А ты, Вован, — поворачивается он к бывшему гаишнику, — заткни хлебало своё, пока серьёзные люди говорят! Понял?! Не то я сам тебе его законопачу — мало не будет!

Так, похоже, картина помаленьку проясняется. Это не какое-то официальное формирование. Здесь сбродная солянка. И кого в ней только нет! Бывшие, вполне возможно, что и выгнанные ранее из полиции, сотрудники, вполне откровенные бандиты и даже, вероятно, просто отчаявшиеся люди. Решили такие прибиться к кому-то сильному, чтобы дальше хоть как-то существовать, отчего нет? Подобных людей во все времена хватало.

— Ладно, — примиряюще отвечаю я, — проехали.

— Не иначе как торгуете чем? — спрашивает мой собеседник.

— Так.

— Ну а раз так, то ведь и у нас к товару вашему какой-никакой интерес может быть? Мы на перекрестке торговом сидим, все торговые дела мимо нас никак не делаются.

— Налоговая? Или уж, поднимай выше, таможня?

— И так сказать можно. Для того и живём…

— А ежели, мимо кто лыжи навострит?

— Пробовали уже… никому такого не посоветую.

— И что так?

— Дак по-разному ж все пробовали! Кто тайком, а кто и нахрапом… Только не вышло ни у кого. Других дорог тут нет, болота да тайга! А в них и пропасть можно… как некоторые… уже пропадали…

— Какова же цена ваша за проезд?

— Так… опять же, по-разному всё! Кто что везёт, да в каком количестве. Оттого и зависит всё.

— Чем берёте? Деньгами?

Собеседник делает умоляющую морду.

— Да бумажки те и в лучшие времена не шибко тут жаловали. Товаром можно, техникой… да всегда вопрос решить можно, если с умом подходить. Вот у вас, например, что за товар такой?

— Миша, — поворачиваюсь я к Неклюдову, — яви божью милость — покажи…

Прапорщик, поменявшись своей военной курткой с кем-то из гражданских, выглядит сейчас весьма живописно. Взятая напрокат куртка явно ему велика. Хотя в этом есть и свои плюсы — не видно пистолета за поясом.

Прихватив с собой кого-то из ребят, он уходит к машинам. И через несколько минут они приносят оттуда большой ящик. С некоторым усилием ставят его неподалёку от костра.

— Пошли, — киваю я старшему бандиту, — посмотрим… Только ты, мил человек, один иди, друзья твои пускай здесь посидят.

Мы подходим к ящику, и Неклюдов открывает крышку.

— Ни хрена себе… — чешет в затылке бандит. — Однако…

Метровой длины ящик заполнен взрывчаткой. Аккуратные бруски тротила лежат правильными рядами. Типографские надписи на пачках не оставляют сомнения в содержимом ящика.

— В остальных машинах — то же самое. А за той стенкой грузовик — так он весь, под самую крышу таким добром набит, — небрежно поясняет прапорщик.

— И куда ж это вам столько? — спрашивает потрясённый бандюган.

— Нам?

— Ну… покупателям вашим…

— Для использования в народнохозяйственных целях, — отвечаю ему. — Помнишь, журнал такой был, "Химия и жизнь" назывался?

— Ну… может, и был такой… а что?

— Там вопросы читателей публиковали. И ответы на них. Так вот, один умник спросил: "У меня есть двадцать килограммов нитрата аммония (аммонала, то бишь). И как можно его применить в народном хозяйстве?"

— Ну и что ему ответили? — заинтересовался собеседник.

— Не знаю. Посадили, наверное. Но тема эта, как видишь, уже тогда многих интересовала. Вот и нашли ответ, даже и без журнала обошлись как-то. Так и наш клиент, надо полагать, в курсе делов-то. Ему и везём.